Мужчины: Шахрин Владимир
№7(37), июль 2008
Андрей Брушлинский, Фотограф Антон Кузнецов
Никогда не задумывался над тем, насколько легко я соглашаюсь, но отказывать всегда тяжело. При этом я долго собираюсь с мыслями, беру паузу.
С известным музыкантом мы говорили о... предложениях. И хотя по образованию он не филолог, а строитель, тем не менее, с удовольствием порассуждал со мной на тему предложений, в разных смыслах этого слова.
Вы лекго соглашаетесь на предложения о концерте, о встрече с друзьями, о походе в ресторан?
Никогда не задумывался над тем, насколько легко я соглашаюсь, но отказывать всегда тяжело. При этом я долго собираюсь с мыслями, беру паузу. Я понимаю, что разочаровываю людей, ведь они рассчитывали на меня. Но все-таки со мной легко можно договориться по многим вопросам, так как я не зануда и не привереда.
А есть предложения, которые вы бы не приняли ни за что?
Конечно, есть.
На какое выступление вы никогда не согласились бы?
Я не стал бы выступать под знаменами, которые не приемлю. В свое время, в 96 году, мы играли на концерте в рамках предвыборной кампании Ельцина, а в 2000-м выступали в поддержку СПС. Но я бы, наверное, не стал играть для коммунистической партии или для экстремистских организаций. Это исключено. Кроме того, я бы заранее отказался от концертов, где наше выступление предполагалось бы в качестве одного из пунктов меню. Мы, конечно, играем заказные концерты, но всегда оговариваем, что это именно концерт. Но не развлекательная программа — люди едят-пьют, а фоном играет группа «Чайф». От таких выступлений мы отказываемся, как и от якобы благотворительных концертов, если не понятно, как будет распределяться помощь. Когда нам говорят, что деньги уйдут по такому-то адресу, мы отвечаем: «Отлично, давайте наш гонорар, и мы сами отнесем эти деньги куда следует». Обычно после этого организаторы не перезванивают... А это верный признак, что затевалась авантюра. Причем такие авантюры случаются часто, но нужно быть начеку, тем более что наш коллектив имеет богатый опыт собственных благотворительных выступлений. Еще одно предложение, от которого мы принципиально отказываемся, — выступать под фонограмму.
Неужели группе «Чайф» предлагают выступать под фонограмму?
Бывает, конечно. Например, однажды зимой позвонили с предложением: «Мы делаем праздник на улице. Вы выйдите под фонограмму на полчасика — все и так будут рады». Мы, естественно, отказались. Даже на концертах под снегом ЧАЙФ играет вживую. Например, этой весной играли в Красноярске. Накануне было тепло, а в день концерта температура опустилась до -4 °С, пошел снег. Организаторы поставили тепловые пушки, но это не очень помогало. Тяжело играть: струны железные, и руки обмораживаются, и гитары не держат строй, такой дребодан получается. Гитарный техник после каждой песни инструменты менял.
Бывает ли, что во время репетиции, обсуждения, подготовки новой песни участники группы делают вам какие-то предложения, а вы отказываетесь. Что надо сделать, чтобы вас убедить?
Такое бывает часто — мне что-то предлагают, я отказываюсь, но через некоторое время, прокручивая ситуацию в голове, прихожу к выводу, что была возможность пойти на компромисс.
А какими приемами вы пользуетесь, чтобы ваше предложение было принято?
Думаю, здесь срабатывает такой фактор, как доверие вкусу.
Лет пятнадцать назад вопросов и возражений было гораздо больше. Я предлагал какую-нибудь безумную идею, и все дружно говорили «нет». А сейчас ребята понимают, что обычно именно такие идеи «работают». И соглашаются, доверяя моему опыту, а не потому, что я давлю авторитетом. А что касается «принимаем — не принимаем», у нас часто бывают споры с Димой Гройсманом, потому что этот человек в группе появился для того, чтобы из нашего шоу сделать шоу-бизнес. Он на многие идеи смотрит с коммерческой точки зрения. У меня, как у художника, первая реакция бывает отрицательная, когда я вижу, что задумка коммерческая. Но Дима уже, видимо, знает эту особенность, поэтому не давит на меня, дает время подумать. И я начинаю понимать, что если в коммерческую идею вдохнуть творчество, то это будет хороший художественный проект с отличным коммерческим эффектом.
Были ли в вашей жизни какие-то фантастические предложения (я имею в виду не только музыку и работу)?
Трудно сказать, ведь большая часть моей жизни все же связана с музыкой. Было такое предложение — сыграть в Кремле на юбилее «Газпрома», где собирался весь политический бомонд, включая действующего президента и его преемника (Медведев тогда еще не был президентом), причем предлагали сыграть песню «Рок-н-ролл этой ночью»! Если бы кто-то в 85-м году мне сказал, что глава государства попросит нас спеть эту песню в Кремле, ни за что бы не поверил. Это было невозможно представить даже в самой дерзкой фантазии! Похожее ощущение возникло, когда в 97-м мы приехали в Лондон, где было запланировано несколько выступлений. Нас принимала британская сторона. Когда организаторы спросили о предпочтениях относительно культурной программы, мы вспомнили о заветном желании посетить студию «Эбби Роуд». На следующий день мы приехали к открытию на легендарную студию, для нас провели экскурсию. Было ощущение, как будто это не со мной происходит. Первый раз в жизни я испытал религиозный экстаз: наверное, вот так глубоко религиозные люди чувствуют себя, прикасаясь к святыням. Я думал в тот момент: «Это я, мальчик из закрытого города Свердловска, сейчас хожу по “Эбби Роуд”. Вот тот самый рояль, на котором игралась песня Hey Jude». Мы находились там чуть больше часа, потом нас попросили уйти, потому что через полчаса должен был приехать Элтон Джон.
Давайте поговорим о лирике. На ваших концертах кто-то из фанатов делал предложение руки и сердца?
Это очень часто случается. Люди пишут или приходят после концертов и рассказывают, как четыре года назад познакомились на нашем выступлении, у них намечается свадьба, просят нас написать им поздравление или какое-нибудь видеообращение сделать. Например, недавно праздновали свадьбу: жених и невеста познакомились на нашем сайте, потом встретились на концерте и впоследствии создали семью. В этом есть определенная логика, потому что люди, которые приходят на концерты группы «Чайф», это очень «правильный народ»: со здоровой самоиронией, при этом лиричные, то есть для них слово «любовь» — это любовь. Всех этих людей объединяют не только музыкальные пристрастия, но и мировоззрение.
Стоит ли предложение руки и сердца обставлять соответствующими «декорациями», или главное, как изливаются чувства?
Я думаю, что для женщины важен антураж. И поскольку мужчина делает предложение именно женщине, он должен поставить для нее маленький спектакль, чтобы момент запомнился, тем более, если предполагается ее согласие. У меня лично было так: после демобилизации я из Хабаровска поехал не домой, в Свердловск, а в Курган, к своей невесте. Она меня дождалась, я сделал ей предложение, а домой вернулся уже с женой. Это была романтическая история: парень пришел из армии и сделал предложение. Ее родные мне помогли. Я приехал к ним домой, договорился с ее мамой, чтобы она вызвала дочь с работы. Моя невеста прибежала домой, а там я — с предложением руки и сердца. Думаю, что декорации важны — таковы правила игры.
А вам кто-нибудь делал предложения руки и сердца? Я понимаю, что они остались без ответа…
Нет, такого не было. Нашему коллективу крупно повезло, что мы, в отличие от многих артистов, не стали предметом чьих-то сексуальных вожделений. Понятно, что встречаются девушки, которые влюбляются, но нас всегда воспринимали как друзей или как старших братьев.
Это такой продуманный образ?
Нет-нет, мы никакого образа не продумывали. Я всегда говорил, что мы как трава в лесу растем. Не сорняк, а лесная поросль. Никто не знает — куда, откуда, что получится, что будет в следующем году, вырастет на этом месте что-то или нет. Это стихия. Группа «Чайф» — абсолютная, неуправляемая стихия.