Накануне 2011 года мы увидим сказку, задуманную без малого полвека назад. Насколько мне известно, вы начинали работать над «Щелкунчиком» еще полвека назад, когда вместе с Андреем Тарковским и Сергеем Михалковым написали первый сценарий этого фильма.
Тогда это была идея перенесения балета на киноэкран. Чайковский – Гофман. У Чайковского все очень понятно – крысы, фея Драже… Но в балете крысы разбежались в середине действия.
Все – конфликт закончился. Но кино-то так делать нельзя, нужно, чтобы он продолжался до конца. Решил вернуться к Гофману – а Гофман ужасно мрачный. О чем в результате кино? Я это только потом понял, потому что когда снимаешь кино, в процессе непонятно, что получится.
Можно сказать, что кино об одиночестве, которое испытывает ребенок, если его дома не слышат. И это одиночество он испытывает в любой семье – и обеспеченной, и необеспеченной… И вот это одиночество в лучшем случае выталкивает ребенка в фантазии.Я готовил проект около 40 лет – подумать страшно. Эта история хорошо знакома всем с детства.
Но это – большой фильм-фантазия. Это большой интернациональный проект голливудского масштаба, над которым работало много звезд и мастеров компьютерной графики. Это не только самая масштабная, но и самая дорогая картина, которую я сделал. Нашей целью было создать такой мир, в котором фантазия переплеталась бы с реальностью, как это всегда бывает у детей.
Игрушки будят в детях воображение, вот и мы, как дети, получив в свое распоряжение такие невероятные технологические средства, решили поиграть с этими игрушками и дали абсолютную свободу своей фантазии. Надеюсь, что в этом фильме есть и то, что заставит вас рассмеяться, и то, что заставит загрустить. Я очень верю, что этот фильм станет уникальным рождественским подарком.
Сказка – особое пространство, оно существует вне времени. Почему понадобилось «вынести» ее за рамки Гофмановской эпохи?
Действие происходит в Вене в 1920-е годы. В сюжете много исторического контекста. С точки зрения стиля, мы опирались на лучшие механические и художественные приемы 1920-х годов, – мы называем это «ретро-футуризмом», – то есть созданные фантастические конструкции не являются полностью абстрактными.
Но, конечно, приемы и образы – это только средства для передачи сюжета. Самый важный спецэффект – это эмоции. Без этого все остальное – просто индустрия.Почему современному кино важно убегать в сказку? Есть художник, который уходит в фантазию, есть художник, который не хочет в нее уходить. Я не ухожу в фантазию, я просто делаю сказку для своих внуков. От ужасов ХХ века никуда все равно не убежать. Просто есть фантастический реализм – Гофман, Пушкин с «Пиковой дамой», мало ли кто там что делал. Это целое направление. Я выбрал такой стиль. Я с уважением отношусь к Гофману.
Изначально сказка снималась в обычном формате, а затем вы перевели ее в 3D. Это – новое условие популярности или решение особых творческих задач?
Действительно, картину свою я снял в 2007 году без всяких супертехнологических вмешательств. Несколько лет спустя, когда мне удалось найти деньги, на американских студиях мой фильм перевели в 3D. Попытки перешагнуть через какие-то границы у меня довольно часто бывали, и много раз я не решался. Например, «Ася Клячина» задумывалась как сюрреалистическая сказка, просто я, испугавшись, выкинул оттуда сюрреализм. Каждый жанр требует своего языка. Теперь это сказка в 3D.
Посмотрим, получилось или нет. Я уже давно пытался сделать этот фильм, и теперь, когда компьютерная графика и технические возможности зашли так далеко, я наконец-то могу осуществить свою мечту. Это как с икрой – икра хороша, когда 2-3 ложки, больше не съешь. То же самое с такими сильными средствами, как 3D.
3D очень эффективно, во-первых, когда оно пользуется по назначению и когда его не слишком много. Просто слишком много невозможно смотреть, очень сложно ориентироваться, но… потом, крупный план можно сделать так, что он будет выглядеть как гора Эверест из космоса. Это неправильно, хотя многие стараются сделать совсем 3D, неправильно.
Мы не видим так мир вообще.И когда речь идет о человеческих лицах, то человеку нужно смотреть не 3D, а чувства. Я говорю, что самый дорогой визуальный эффект – это человеческое лицо. Его нет – остальное все, в общем, конечно, хорошо, но оставляет человека холодным. И поэтому картину, набитую визуальными эффектами, очень часто люди смотрят и забывают мгновенно, говорят – да, неплохо, и забывают.
Сейчас принято дублировать картины голосами наших знаменитостей. Кого вы пригласили к проекту?
В дубляже картины приняли участие Алла Пугачева и Филипп Киркоров. Голосом примадонны в фильме заговорит Королева крыс, Филиппу досталась роль Крысиного короля. Они сразу оба согласились. Это во многом решило интонацию русского дубляжа. Они определяют эстетику, она смешная, озорная, хулиганская. Пугачева все время говорила: «Хочу сыграть старую ведьму!» И вот у нее это получилось.
Вы впервые сняли сказку?
Щелкунчик – это классическая сказка, в которой добро борется со злом, сюжет, вошедший в легендарную классику детской литературы. Мы использовали этот сюжет в качестве основы для нового рассказа, который, в дополнение к классической сказке, включает в себя ряд новых увлекательных моментов. При этом он обращается к тем же вечным ценностям: идеалам любви, отваги и благожелательного отношения к другим.
Я пытаюсь не волноваться, но это плохо получается. Конечно, это большая радость, что успешно завершен большой многолетний путь. Я пока даже не знаю, каким получилось кино — ведь это совсем «горячий продукт». Жду, что скажут дети, — ведь это фильм для них.
Но он чудесно смотрится в формате 3D, и я надеюсь, что зрители и в России, и в мире будут смеяться в тех местах, где мы хотели бы, плакать там, где мы полагаем, и пугаться — а как же, в сказке должно быть страшно. Новый «Щелкунчик» – это трехмерная анимация с живыми актерами. Видели «Аватар»? Сочетание 3D-анимации с игровым кино.
Щелкунчик – он же деревянный, его не может играть актер. Я надеюсь, что картина понравится не одному поколению, как это было с «Мэри Поппинс» или «Волшебником изумрудного города».