Артур, музыка всегда была в вашей жизни или вы пришли к ней позже?
Я пою с рождения. В детстве слушал зарубежных музыкантов, и так получилось, что в основном они и были моими учителями. Достаточно известным музыкантом был мой отец, он выступал сам, а также отвечал за инструменты в одном из клубов нашего города Капан, поэтому я имел доступ и к синтезатору, и к электрогитаре, и к барабанной установке – постепенно учился играть на них на всех.
Вы учились в музыкальной школе?
Да, в семь лет я пошел в первый класс не только средней школы, но и музыкальной. Специальность: фортепиано. Проучился там 4 года, выступал на городскихи школьных мероприятиях. Потом в 1991 году в Армении начались военные действия, связанные с перестройкой, поэтому музыкальное образование пришлось оставить – было не до этого совсем. В 1992 году нам всей семьей пришлось уехать из Армении в Россию по причине моего здоровья и опасных условий для жизни, связанных с войной.
Артур, многие музыканты отмечают, что им было непросто учиться в музыкальной школе, многие даже бросали, потому что детям обычно хочется гулять со сверстниками во дворе. Как у вас с этим дела обстояли?
В музыкальной школе я учился с отличием и, можно сказать, был вундеркиндом. За меня боролись учителя, чтобы я обучался именно в их классе. Да, как вы и сказали, я был маленьким и большую часть времени проводил с друзьями, поэтому халтурил и не учил ноты, но потом мне приходилось за неделю до экзаменов запоминать все наизусть. Во время сдачи экзамена учителя замечали, что я смотрю на ноты, но по ним не играю. Я сдавал достаточно сложные произведения для своего возраста: Баха, Шуберта, Моцарта – произведения на 5-6 листов. Получал всегда «отлично». Ребят с других школ даже вызывали, чтобы они смотрели, как я играю. И зал всегда был полный во время моих экзаменов. В общем, музыкальный слух меня спасал.
Вы из музыкальной семьи? Чем занимались ваши родители?
Да, мой отец Армен Петросян был популярным музыкантом в Армении, его знали под псевдонимом БЭСТ.
У него была своя группа «Зангезур», а также очень частоон играл в группе «Капан» (когда ребятам из коллектива нужен был профессиональный барабанщик для серьезных концертов и фестивалей, то они обращалиськ моему отцу). Вместе они ездили на «Славянский базар», рок-, джаз-рок-фестивали и фестивали популярной музыки. Они пели как иностранные песни, так и свои авторские, и с этой программой, с живым составом собирали стадионы – были достаточно известны в нашем городеи пригородах. Моя мама Лолита Саргсян тоже великолепно пела до знакомства с отцом, ей тогда было лет 16, она давала концерты с целым оркестром, но когда родители познакомились, то стали концертировать вместе.
Вскоре поженились и, кстати, были одной из самых красивых и романтичных пар в городе. Маме было 17,а папе – 21. От их большой любви появились мы. Нас
было 3 брата: я (старший), Гарри (средний) и Эрик (младший). Когда мы были маленькими, во время концертов родителей постоянно бегали по сцене. Мы путались под ногами и мешали им (смеется), но народ умилялся. Так что, можно сказать, я вырос в музыкальной среде.
А ваши братья тоже занимаются музыкой до сих пор?
Гарри – да, он по сей день занимается музыкой, и в определенных кругах он узнаваем и популярен. Часто помогает мне на концертах: играет на перкуссиях, поет на бэк-вокале. Младший Эрик, к сожалению, не дожил до наших дней. Он погиб в 1992 году, во время военных действий в Армении.
Родители хотели, чтобы вы стали музыкантом?
Как и во всех интеллигентных семьях, мои родители хотели, чтобы я был юристом или врачом-хирургом, или стоматологом. Но моя судьба уже была предопределена.
Теперь вы все-таки живете в Москве. Как вы оказались в России?
Как я уже заметил в предыдущем вопросе, город, в котором жила наша семья, подвергся минометному обстрелу. Я попал в больницу с многочисленными ранениями. Для моего дальнейшего лечения потребовалось перебраться в Россию. Так, в 1992 году мы с семьей прилетели в Ростовскую область, в город Шахты к родственникам. Лишь в 2000 году мы переехали в Москву, попутешествовав по России: жили в Санкт-Петербурге, где я окончил школу (гимназия с усиленным языковым уклоном), а потом перешел в спортивную. После окончания 11-го класса в Питере мы перебрались в Новороссийск, где прожили один год. Кстати, серьезно увлекаться музыкой я начал в Петербурге: выступал на мероприятиях, вечеринках, даже брал аппаратуру отца. Еще кое-что прикупил из диджейской аппаратуры, купил свет и проводил дискотеки в школах. Вскоре я стал еще и местным модным диджеем. (Улыбается.) Вы знаете, мы с партнерами могли даже себе позволить пригласить Дмитрия Нагиева в качестве ведущего. Он работал на наших концертах, качал зал, хоть уже и тогда был достаточно известным, но мы смогли договориться без огромных сумм. Это все происходило в то время, пока я учился в школе. Когда я окончил школу, мы с семьей сразу уехали в Москву.
Почему решили переехать?
В Санкт-Петербурге стало скучно, и мы решили переехать, хотелось жить в столице, потому что в Москве больше возможностей. В 2002 году я поступил в Гнесинку, но до этого проходил подготовительные курсы на Ордынке. Моим преподавателем по вокалу была Сафарян Лариса Владимировна. После подготовительных курсов меня сразу же взяли на 3 курс, но так как у меня были небольшие проблемы по сольфеджио, я решил пойти на 2.
Артур, какую музыку вы слушаете?
Я вырос на фирменной музыке: Рей Чарльз, Стиви Вандер, Майкл Джексон, «Земля, Ветер, Огонь» и т.д. Это были пластинки моих родителей. Я думаю, что в детстве так у многих – мы слушаем то, что слушают родители. Мои родители музыканты, поэтому привили мне отличный музыкальный вкус.
Когда вы впервые вышли уже на «серьезную» сцену?
Это было в Петербурге. Я, папа и брат Гарри выступали на конкурсе «Шлягер 95». Отца впервые там представиликак Армен Бэст (до этого он был просто Бэст). Для насс братом это был первый серьезный телевизионныйпроект. Папа пел, я играл на бас-гитаре, а мой брат Гарик на электрогитаре.
Откуда взялся псевдоним Бэст?
Как-то дома я по спутниковому армянскому каналу увидел рекламу музыкального конкурса «Народный артист», который организовала компания «Тата продакшн». Я решил попробовать и подал заявку. На конкурсе собрались армяне со всего мира: из Армении, России, Тегерана, Ирана, Америки, Франции. Удача улыбнулась мне, и я взял Гран-при, хотя мне было сначала сложно, потому что я пел на русском языке. Перед запуском проекта генеральный продюсер Грикор Назарян и музыкальный продюсер Артур Асырян (Профф), посоветовавшись, решили, что я не должен использовать свою фамилию, и предложили быть Артуром Бэстом. Я сначала отказывался от этого псевдонима, говорил, что в России меня не поймут.
Но меня убедили в обратном, за что я им и благодарен. Ведь Бэст – изначально псевдоним моего отца. А получил он это имя так: отец в юности занимался профессиональным футболом, и из-за схожести с популярным футболистом Джорджем Бэстом (Юнайтед Манчестер) друзья прозвали его Бэст. Когда он уже стал в Армении известен, псевдоним полностью закрепился за ним! И продюсеры сказали, что представят меня как Артура Бэста, потому что Артур Петросян звучит обыденно, да и есть уже Евгений Петросян. К тому же это уже является моим долгом – продолжать дальше дело отца, и можно сказать, что Бэст – это семейное имя. Бэст для многих звучит, наверное, нахально, но мне кажется, что в этом даже есть какая-то интрига. Я долго сомневался по поводу псевдонима, но мне что-то подсказывало, что не надо его менять.
Я подумал, согласился, и меня начали объявлять именно так. В Армении мой псевдоним приняли спокойно, без лишних вопросов, даже, наоборот, там всем понравилось!
А мысли поменять были?
Да, в дальнейшем, когда я вернулся после проекта в Москву, ко мне начали приставать с вопросами о псевдониме (хотя я предполагал, что так и будет). Меня отговаривали друзья, продюсеры, говорили, что «бэст» – иностранное слово и у нас в стране такие словане очень любят. Но со временем я привык,и привыкли остальные. Этот псевдоним закрепился за мной, ведь я уже не один год работаю с этим именем. Просто советую людям не переводить слово «Бэст». Барри Вайта же не переводят, как Барри Белый. Джеймс Браун тоже не Джеймс Коричневый, Стиви Вандер – не Чудо Степан (смеется), как пошутил Гарик Мартиросян. И Луи Армстронгане называют Луис Сильная Рука. Воспринимайте это как псевдоним, который не имеет перевода. Если все так буквально воспринимать, то можно докопаться до кого угодно.
Расскажите про участие в отборочном туре на конкурс «Новая волна».
Я участвовал в отборочном туре «Новой волны» в 2009 году в Москве, в зале отеля «Бородино Холл». Меня уже были готовы взять, но не получилось в самый последний момент по множеству причин. Спел на английском, испанском языках, и меня попросили спеть на русском. Я подготовил песню Киркорова. Меня потом вызывали еще второй раз прослушать, потому что в первый раз не все жюри присутствовало в зале. Когда я вышел второй раз, в зале рядом с Крутым, к моему удивлению, сидел Филипп Киркоров. Я и не знал, что он придет к Игорю Крутому как гость. Меня спросили, почему я выбрал именно его песню? Я сказал: «Это очень хорошая песня», а Филипп ответил: «У вас хороший вкус». Я только хотел начать петь, но вдруг от волнения забыл слова. Не растерявшись, попросил Филиппа помочь, и он,к моему удивлению, взял микрофон. И только хотел вступить, но замешкался, посколькусам забыл слова. Зал расхохотался. Сориентировались мы достаточно быстро и начали петь вместе на два голоса. В конце аплодисменты были несмолкающие и долгие. В зале ходили слухи, что я прошел и поеду за Армению, хотя изначально выступал за Россию, так как я гражданин России. Но, к сожалению, ни за ту, ни за эту страну меня не взяли, не сложилось.
Кстати, получилось так, что пел я дольше всех, хоть в основную программу и не попал. Главное, я там был замечен, получил много опыта и познакомился с интересными и талантливыми людьми.